Передайте Белоусову, фронт ждёт мобилизации: Боец не стал стесняться и заговорил открыто
CВО уже проявила себя как быстро меняющаяся война дронов, постепенно переходящая в войну роботов. Хотя на поле боя для людей остаётся всё меньше места, потребность в пополнении личного состава становится всё острее. Войска ждут, когда государство решится на вторую волну мобилизации, но оправданны ли эти ожидания? Вопрос и ответ на него были озвучены на международном "Форуме будущего — 2050", организованном Институтом Царьграда.
Одним из острейших вопросов, поднятых на "Форуме будущего — 2050" в Москве, стало обсуждение опыта СВО и тех особенностей конфликтов будущего, которые закладываются в наши дни и уже начинают проступать сквозь туман войны.
На "Форуме будущего — 2050" обсуждались самые острые проблемы современности. Фото: Дмитрий Бархатов
Полгода без фронта? Профнепригоден!
Принципиальным отличием СВО от всех предыдущих войн стало стремительное развитие технологий в рамках одного конфликта.
Война в 2022 году и сейчас — это две принципиально разные войны. Вы всё это видите. Это не только читается в сводках, это заметно по тому, как ведутся боевые действия. Я с ребятами-инструкторами общаюсь — да и сам, в принципе, кое-какие выводы делаю. Мы сходимся во мнении, что человек, не побывавший на фронте в течение полугода, уже в какой-то степени становится профнепригодным. То есть он отстаёт от новых тактических приёмов, и, соответственно, у него резко повышается риск быть убитым, раненым или не выполнить задачу,
— отметил военный обозреватель Юрий Подоляка во время своего выступления на форуме.
Юрий Подоляка поднял важный вопрос: изменение войны за счёт новых технологий и необходимость адаптации участников боевых действий. Фото: Дмитрий Бархатов
В качестве иллюстрации своего тезиса блогер напомнил аналитику всего трёхлетней давности, в которой отмечалось, что дроны станут важным фактором, помогающим армии. Однако в нынешних условиях беспилотники — это уже не вспомогательный фактор, а ключевое средство поражения противника.
Вообще кибернизация войны идёт гигантскими скачками. Сейчас речь идёт о том, что человеку остаётся роль принимать решение о нанесении удара. Возможно, чуть позже эти решения будет принимать искусственный интеллект, но пока решение принимает человек. Однако сражение уже ведётся кибернетическими системами, и эта тенденция усиливается. Единственная главная роль, которая сейчас отводится пехоте, — это закрепление за собой территорий,
— поясняет Подоляка.
В современных реалиях именно беспилотные системы играют ключевую роль в достижении успехов на поле боя. Роль классической артиллерии и бронетанковых войск снижается, а на земле всё шире применяются наземные дроны, которые осваивают новые задачи — в первую очередь разминирование и обеспечение снабжения передовых позиций.
Сочетание умелого применения беспилотных систем и информационно-психологических операций позволяет в ряде случаев обходиться без классических штурмов, в ходе которых города разрушаются "под ноль".
Именно так мы победили в Судже. Это не были штурмы как таковые. Пока не всё можно рассказывать, но чтобы вы понимали: когда после Суджанской операции я попал в Суджу, меня интересовало, как же там проходили бои. Как таковых боёв за центр Суджи не было. Их просто не было. Это была очень серьёзная информационная операция,
— отметил спикер.
Вопрос с фронта через зал
Очень серьёзный вопрос задал спикеру один из гостей форума — ветеран СВО, прибывший в отпуск:
У меня есть конкретные вопросы. В войсках ждут мобилизацию. Что по этому поводу думаешь ты? Что вообще слышно в ваших сетях информационных?
— спросил мужчина, представившийся Виталием Агеевым, позывной "Абзац".
Вопросы из зала звучали острые. Фото: Дмитрий Бархатов
Также он поинтересовался, нельзя ли предпринять дополнительные усилия, чтобы навести порядок с отпусками, которые очень существенно задерживаются.
Могут ли наши военкоры, к числу коих тебя относят, поднять жёстко вопрос по поводу всё-таки нормализации ситуации с отпусками для бойцов, которые два года служат: в частности, я из 70-й дивизии, Южный военный округ. У нас ребята большинство по два года не получили даже отпусков за предыдущий год. И когда контрактники подписывали контракты, обещали два отпуска в году, а на деле один отпуск на 15 дней и двое суток на дорогу. Надеюсь, что ты проявишь мужество и обсудишь этот вопрос здесь,
— поинтересовался фронтовик.
На прямой вопрос от Подоляки последовал столь же прямой, честный, хотя, вероятно, для многих и неприятный ответ.
Если вы внимательно читаете мой блог, то вы знаете, что я говорил уже на протяжении года, что никто в России пока о мобилизации даже не думает в верхах. Пока, действительно, этот вопрос не подымается. По поводу отпусков, вы же знаете, что это всё на откупе у командира части. То есть как он принимает решение, так это всё идёт. Соответственно, есть ребята, у которых нормально с отпусками. Есть части, которые, действительно, как вы сказали, не ходят в отпуска. И ничего здесь не сделаешь,
— пояснил реальную ситуацию военблогер, добавив, что вопросы эти поднимаются и обсуждаются на встрече военкоров с министром обороны Андреем Белоусовым.
Кто не поймёт, тот всё потеряет
В профильных ресурсах уже неоднократно высказывалось мнение, что некоторая часть нашего военного руководства относится к беспилотникам как к досадному недоразумению, технической флюктуации, временно исказившей давно устоявшийся правильный порядок вещей.
В соответствии с этим взглядом дроны нужно просто "перетерпеть", подождать немного, пока учёные не изобретут волшебный приборчик, нажав на кнопку которого можно будет сбить все эти проклятые "жужжалки" и вернуться к правильному и понятному общевойсковому бою, в котором артиллерия ведёт огонь на подавление по квадратам, танки развёртываются в такие порядки батальонами, а за ними идут БМП, которые при необходимости могут форсировать водные преграды вплавь, не дожидаясь наведения понтонных мостов.
Война дронов — это реальность, к которой надо быть готовыми. Фото: Belkin Alexey/news.ru/Global Look Press
Об опасности этого взгляда, по сути, являющегося отказом принимать объективно существующую реальность, тоже было сказано немало. В частности, приводилась аналогия с 30-ми годами XX века, когда в век бурного развития танков какая-то страна решила бы, что танки — это временное явление, которое скоро будет отменено развитием противотанковой артиллерии. Судьба такой страны вполне очевидна, и мы даже можем найти примеры того, как даже не отказ, а просто неправильная концепция бронетехники стоила Франции сокрушительного поражения в течение всего 40 дней.
Это же предупреждение с отсылкой на более современные реалии прозвучало и на "Форуме будущего — 2050".
Потому что кто этот опыт не переймёт, тот потеряет всё. Наглядный пример — Сирия. То есть режим Асада плевал на то, что происходит на Украине, не делал никаких выводов. И всего 300 бармалеев, которые имели на вооружении дроны, обрушили систему в ноль. 300 человек. На самом деле в атаке принимали участие 300 человек. У Асада в армии было суммарно, наверное, тысяч 200. А на фронте против них было 30 тысяч. То есть 1:100. И вот они, имея возможности, во-первых, технологического превосходства при первом ударе и, во-вторых, наводя волну паники на войска режима Асада, в течение двух недель свергли режим. При соотношении сил 1:100 в пользу обороняющихся,
— напомнил Подоляка, объясняя, почему во всём мире сейчас самое важное занятие для военных — это усвоение опыта СВО.
В сухом остатке
Война не кончилась, а потому продолжит меняться и эволюционировать. Возможно, через год её лицо в очередной раз до неузнаваемости изменится, и то, что начиналось как война людей на технике в формате, близком к конфликтам XX века, продолжится войной дронов под управлением операторов, окончательно мутирует в войну самоуправляющихся роботов. Возможно. Сейчас никто не может этого утверждать.
Перед Россией стоят реальные вызовы. Во-первых, связанные с необходимостью дальнейшего технического развития. Во-вторых, в связи с наметившейся разницей устремлений войск, которые устали и хотят, чтобы их кто-то сменил в окопах, и принципиально принятым курсом военно-политического руководства, ранее принявшего решение не перенапрягать страну мобилизацией и тем самым не создавать предпосылок для социального взрыва.
Как именно тут следует поступать и какие меры принимать — вопрос для вдумчивого рассмотрения компетентными людьми. Однако важно зафиксировать, что эта разница в настроениях есть, и на неё придётся дать ответ.